Волчица и кот - Страница 82

Стена ослепительно яркого света стала между атакующими и «Иродом».

Когда она исчезла, амазонки рванулись вперед.

И буквально в упор выпустили последние торпеды в противника. Вырвавшись из контейнеров, смертоносные цилиндры унеслись вперед. Опомнившиеся стрелки открыли шквальный огонь по несущейся к ним смерти. Но поздно – хотя большая часть торпед почти сразу была сбита очередями импульсников с авианосца, но остальные достигли цели. Полыхнувшее солнечно-белое сияние вновь заставило автоматику скафандра затемнить щиток гермошлема.

Авианосец врага сгинул, словно бы его и не было.

Карина бросила свою машину в разворот, выжимая из движков всю мощность.

Они сделали все, что могли, и теперь им оставалось одно – спасти себя. Попытаться спасти себя...

* * *

«Пассат», каюта капитана.

...В какой-то книге на старой Земле она прочла, что истинная любовь – это не когда до безумия хочешь уложить женщину в постель, а когда до безумия хочешь просто быть рядом с ней, слышать ее голос, смотреть ей в глаза... Просто знать, что она есть на свете.

Пожалуй, если только эта фраза применима и к женщинам, то она любит своего капитана истинной любовью. Правда, в той книге не говорилось – может ли такая любовь возникнуть с первого взгляда. Но это уже детали.

Теперь ей осталось лишь покрепче привязать его к себе, и все будет отлично. Как привязать?

Ну, это-то как раз несложно. Александр, хотя и сильный и умный, но при всем при том – остается мужчиной. А женщина умнее мужчины – это не требует доказательств. И если для того, чтобы он остался с ней, нужно будет прикинуться слабой и беззащитной – она так и сделает, и гонор свой показывать не будет.

Среди многочисленных предметов, которые за свою короткую жизнь пришлось изучить Милисенте, был и специальный, разработанный исключительно для узкого круга знати, курс психологии. Курс, нацеленный на то, чтобы освоивший его умел разными способами подчинять себе людей, и незаметно для них самих направлять их поступки в нужную для себя сторону. И вот сейчас она готовилась – впервые в жизни, опробовать его на практике.

Как гласит оный курс – нет лучшего способа развлечь человека, нежели дать ему поговорить о себе-любимом. Вот и дадим ему такую возможность.

Она еще раз обвела взглядом капитанскую каюту – довольно скромную, всего раза в два с хвостиком больше, чем так, которую занимали они с Элиной.

Та же спартанская мебель (разве что койка заметно шире – обстоятельство, особо радовавшее принцессу).

Но в целом – самая обычная обстановка – разве что объемные снимки на стенах, изображавшие в основном пейзажи разных планет (видно тех, где побывал хозяин) фотопортреты людей в форме и без. Беспорядочно разбросанные сувениры.

Еще на стене висела гитара. Не биоэлектронная, не обычная электро, и даже, кажется, без единой микросхемы или приставки. Самая обычная гитара из натурального дерева (чуть ли не из земной сосны).

Начать что ли с этой гитары? Нет, пойдем другим путем.

– Расскажи – как ты попал в Космопол? – спросила Милисента.

Похоже, этот вопрос привел капитана Михайлова в легкое замешательство.

– Видишь ли, – начал он после короткой паузы. Это история не такая уж простая, и не слишком обычная. Помнишь, когда тебя принимали, Георг сказал, что в Космопол просто так не попадают, а тем более – потому, что некуда деваться? Так вот, ты наверное удивишься, но мне действительно некуда было больше деваться. Дело в том, что я хотел бороться за справедливость. И не просто за справедливость, а за справедливость для всех. Я хотел – и хочу до сих пор, чтобы во Вселенной исчезло рабство и сгинули торговцы наркотиками, чтобы... Одним словом – чтобы, как говорил один мой знакомый араб, юная девственница с полным мешком денег могла пересечь Ойкумену в одиночку из конца в конец, не опасаясь ни за деньги, ни за... все остальное.

– Разве такое возможно? – простодушно спросила Милисента.

– Наверное, нет... Да что наверное – просто нет. Но по мере сил уменьшить количество зла я могу. ...Слушай, как все было, – невпопад продолжил он. Моя родная планета называется... А впрочем, это не так важно. Одним словом, я родился и вырос в мире тихом, благополучном – в общем и целом. Никто не голодал, не просил подаяния – ну, были конечно богатые и бедняки, но кусок хлеба был у каждого. У нас не было ни особо крутой мафии, ни перестрелок на улицах... Ну, в некоторых особенно паршивых местах, разве что. Да что говорить – одной из самых больших проблем была нелегальная эмиграция из слаборазвитых миров – репутация земного рая, знаешь ли, имеет и свою оборотную сторону. Так вот – мне было шестнадцать лет, когда у нас на Жемчужных островах случайно была обнаружена клон-ферма – самая большая за последние сто лет в нашем домене.

– Клон-ферма? – невольно вытянулась Милисента. – На планете?

Что-то подобное бывало – чего греха таить – и в их краях, но обычно это делалось на всяких заброшенных станциях, или вообще на болтающихся туда-сюда в космосе переоборудованных старых кораблях, под флагом какого-нибудь Таллинна, или Бандерланда.

– Да, именно... ферма. И не так, как это бывает обычно, когда это маленькое заведение, где вырастят десяток-другой «овощей» в год – и то много, а настоящее производство, как какая-нибудь бройлерная фабрика. Примерно на десять тысяч... ну да, на десять тысяч голов, – горько усмехнулся Александр. – Ты понимаешь? Там клонированных людей разводили как свиней. Одних – для пересадки их органов тем, из чьих клеток они были выращены, а других... Другие...